В нашей субботней школе в Турине учатся дети из смешанных семей (обычно – папа итальянец, а мама русская или русскоговорящая украинка, молдаванка, белоруска). Цель школы – поддержать и развить естественный детский билингвизм. Ну, а где изучение второго родного языка, там без знакомства с культурными реалиями России никуда.
Вот и сейчас, как каждый год, с приближением 9 мая задумываемся, как провести этот день, хотя для наших детей привычнее вспоминать дату 25 апреля 1945 г. – День освобождения Италии союзными войсками.
Россия понесла тяжелые жертвы в Великой Отечественной войне, в Италии были свои трагические страницы: в 1943 г. Италию вынудили отказаться от союзничества с Германией, и она оказалась, с одной стороны, под дулом германских войск, а с другой — опасно забалансировала на грани гражданской войны между, условно говоря, «фашистами» и «партизанами Сопротивления». Да что там забалансировала! Скажем прямо — соскользнула в гражданскую войну.
Россия и Италия – одна война, две абсолютно разные судьбы, два разных сценария ее развития. И теперь, через 65 лет, в русскоязычной школе в итальянском городе надо искать точки соприкосновения этих двух судеб, искать с которых можно начать разговор. Сценарий памятного дня надо было писать мне и моей коллеге Елене. Я предложила решить его в таком ключе: предложим детям поразмышлять на тему «Почему войну ведут взрослые, а больше всего в ней страдают дети?» Дети с обеих сторон страдают и умирают в войне одинаково.
Сразу наметились первые точки соприкосновения: Анна Франк и наша Таня Савичева: Обе вели дневник, обе погибли, обе стали символами военных жестокостей. Надо было развить тему дальше. Моя коллега вызвалась подобрать стихотворения для разучивания наизусть.
Присылает мне свой вариант сценария, куда она добавила другой материал. Среди прочего предлагается, чтобы трое детей выучили наизусть и прочли стихотворение Мусы Джалиля «Варварство»:
Они с детьми погнали матерей
И яму рыть заставили, а сами
Они стояли, кучка дикарей,
И хриплыми смеялись голосами.
У края бездны выстроили в ряд
Бессильных женщин, худеньких ребят.
Пришел хмельной майор и медными глазами
Окинул обреченных…
…
Детей внезапно охватил испуг,
Прижались к матерям, цепляясь за подолы,
И выстрела раздался резкий звук,
Прервав проклятье,
Что вырвалось у женщины одной.
Ребенок, мальчуган больной,
Головку спрятал в складках платья
Еще не старой женщины. Она
Смотрела, ужаса полна.
Как не лишиться ей рассудка!
Все понял, понял все малютка.
— Спрячь, мамочка, меня! Не надо умирать! –
Он плачет и, как лист, сдержать не может дрожи.
Дитя, что ей всего дороже,
Нагнувшись, подняла двумя руками мать,
Прижала к сердцу, против дула прямо…
— Я, мама, жить хочу. Не надо, мама!
Пусти, меня, пусти! Чего ты ждешь?
–Не бойся, мальчик мой. Сейчас вздохнешь ты вольно,
Закрой глаза, но голову не прячь,
Чтобы тебя живым не закопал палач.
Терпи, сынок, терпи. Сейчас не будет
Больно. –
И он закрыл глаза. И заалела кровь,
По шее лентой красной извиваясь.
Две жизни наземь падают, сливаясь,
Две жизни и одна любовь!
Я читала это стихотворение и вот делайте что хотите! – но во мне все протестовало против того, чтобы читать это на дне памяти. Можно ли детей потчевать таким натурализмом? Теоретически предполагается, что это даст почувствовать ужас войны и понять, что она недопустима. А практически … Практически шок от прочтения такого стихотворения скорее вызовет желание психологически отгородиться от той войны, никогда о ней не вспоминать, как можно быстрее сменить тему разговора. Так будет ли достигнута цель урока?
Я энергично запротестовала против этого стихотворения. Моя коллега согласилась его убрать, но мне показалась, что внутренне она не приняла мои доводы. Между нами остался холодок взаимного непонимания. А ведь нам еще продолжать работать над сценарием.
Но как современным детям рассказывать о ТОЙ страшной войне?
|
Как рассказывали нам. В том числе и этими стихами — только в свое время, когда сознание уже достаточно сформировано, чтобы естественный ужас и отвращение не вызвали паники и невроза. А вообще, умеренный натурализм описаний не так уж ранит детскую психику. Гораздо больше она страдает от нехватки откровенности, от умолчаний и недоговоренностей, которыми взрослые вроде бы пытаются защитить детей от негатива. Но и негативный, кошмарный в какие-то периоды, опыт — неотъемлемая часть жизни. К ней нужно готовиться, не прикрывая глаза в неприятных местах.
Сейчас в России тоже подрастает поколение, мало что знающее о Второй Мировой. В ходе какого-то опроса выяснили, что из каждых 20 школьников 19 не знают, кто такие Зоя Космодемьянская, Александр Матросов, Маринеско, Гастелло. Может, поэтому некоторым из них оказывается легко поверить рассказам, что гитлеровские армии шли в СССР с цветами и подарками, неся цивилизацию и освобождение от большевистского ига, а иным — заинтересоваться и идеями нацизма. Нет, натурализм — совсем не слишком опасная прививка от ТАКОЙ болезни.
Я уже плохо помню, в каком возрасте мы учили подобные стихи. Кажется, все-таки в старших классах, не раньше класса седьмого или восьмого… В Туринской школе самой старшей девочке 12 лет. … То ли я с возрастом осторожничать начинаю излишне, то ли еще что-то…
Какая-то подготовительная работа все-таки должна быть. Взять и просто так раздать слова — ты учишь это четверостишие, а ты — это, получается как-то топорно, что ли.
Безусловно, подготовка и аккуратность тут необходимы чрезвычайно. Из своей школьной жизни помню встречу в четвертом классе с бывшим пленником концлагерей. Его попросила прийти к нам на урок наша классная руководительница, преподаватель истории. Конечно, встреча вышла неформальной в высшей степени. В первые минуты, когда бедный старик попытался нам рассказать о войне и начал вспоминать, его стала колотить такая дрожь, что он просто не смог говорить — лились потоком слезы, срывалось дыхание. Истерика была у него, а не у нас. Мы его успокаивали всем классом минут 20. А потом он рассказывал — как их, несколько сотен военнопленных, однажды погнали на разминирование полей, как цепью заставляли пройти по каждому, как рядом взлетали на воздух его товарищи, как все меньше их оставалось, как близким взрывом его оглушило, как, не закончив работу (закончились люди), гитлеровцы ушли с поля, бросив там тела, как ночью он, полуживой, отползал в сторону по телам погибших (там был шанс не попасть на мину).. как выбирался к своим. Натурализм — в полный рост. Сказать, что мы испытали шок — ничего не сказать. Но выводы из рассказа сделали все, и никого рассказ не отвратил от собственной истории. Наоборот, вспомнили семейные рассказы, лучше стали понимать, что пережили тогда собственные дедушки-бабушки, а то и папы-мамы. Конечно, встреча эта отнюдь не была экспромтом — еще за несколько недель до нее мы изучали и много обсуждали тему ВОВ и психологически уже были более-менее готовы услышать такой рассказ. Просто так, среди какого-нибудь веселого детского праздника она бы несомненно произвела совсем не тот эффект.
Да, такие встречи с ветеранами — это зарубка на всю жизнь. …
Именно про это — про подготовку и аккуратность я и хотела услышать! Расстреливание мирного населения, а тем более когда это стихами пишут, апеллируя к эмоциям, а не к рацио, это же настоящая бомба неизвестно какого воздействия.
Пожалуй, поговорю еще раз с коллегой. Будем вместе думать в этом направлении. Сначала я категорически отвергла Джалиля, а теперь мне уже и самой интересно, сумеем ли правильно подготовить детей.
У наших детей есть еще осложнения чисто технического характера, так сказать: они и говорят с акцентом (т.е. им достаточно трудно декламировать стихи), и словарный запас у них не как у их российских сверстников. У Джалиля ритмика стиха тяжелая, пафосности лишней много. В советские времена это было, конечно, самое то. Но если бы нашлось что-то другое, более ритмизированное и легкое для восприятия (ну я там не знаю, Константин Симонов, Сурков и т.п. … У них хотя бы стихи сами на память и на язык ложатся. И польза двойная — дети и о войне узнают лучше, и словарный запас обогатить смогут). Хе-хе, вот такие у нас специфические проблемы с детьми.
ТОГДА УЧИТЕ СТИХИ МАТОМ ОНИ ОЧЕНЬ ХОРОШО РИФМУЮТСЯ, ЗАПОМИНАЮТСЯ И ПАФОСНОСТИ НЕТ.
Виктория, ну чего решили? Я бы тоже это стихотворение не стала бы детям давать учить. Что-то в нем, не смотря на всю трагичность, искусственное есть, фальшь какая-то. Думаю, рассказов о блокаде Ленинграда вполне достаточно было бы.
КАКАЯ ФАЛЬШЬ? ТЫ ЧЁ? МУССА ДЖАЛИЛЬ ПИСАЛ ЭТИ СТИХИ В КОНЦЛАГЕРЕ, ЭТО ПРОИЗВЕДЕНИЕ ИЗ «МАОБИТСКОЙ ТЕТРАДИ». ИСТОРИЮ ЗНАТЬ НАДО.КТО СМОЖЕТ СФАЛЬШИВИТЬ ПЕРЕД ГАЗОВОЙ КАМЕРОЙ,ВИДЯ СМЕРТЬ ЕЖЕДНЕВНО? КАЖДЫЙ ДЕНЬ МОГ БЫТЬ ПОСЛЕДНИМ И ОН НАСТАЛ ЭТОТ ДЕНЬ.
Решили Джалиля в сценарий не вставлять. Читай тут — http://nicole.trworkshop.net/2010/03/24/164/
Я с вами не согласна.Это стихотворение я читала в детстве и у меня навсегда осталась память и боль о той войне.А отгораживая детей от ужаса войны вы отгораживаете их от рассуждения о последствиях войны,от чьей то боли.И потом не стоит удивляться что современная молодежь вдруг возрождает идеи нацизма.Чужая боль ей неведома,боль души и сопереживания незнакомы.
У меня самой 5 детей,и я нашла ваш сайт именно потому что искала ЭТО стихотворение,чтобы прочесть его своим детям…
Я намного млаше вас всех (не хочу когото обидеть) и я в школе не учила этот стих,но в маменой старой тетраде я его нашла и сама выучила. Поверте, дети, сей час, немного безрозличные к войне, они не понимают всего ужаса,и стают жистокими,в их глазах все бальше ненависти, что и есть первыми шагами к началу воины, по-этому им будет даже полезно прочитать и выучить такое стихотворение.